– Не понимаю я твоего пса, Кас, – сказал Чарли, возвращаясь на кухню. – Меня он даже близко к себе не подпускает.

Рич потеребил Тикета за ухом.

– Что, задаёшь жару моему другу? Правильно, с ним надо держать ухо востро. Я тоже относился к нему с опаской, когда только с ним познакомился.

– Мне тоже стоит относиться к тебе с опаской? – захихикала Либби, стискивая руку Чарли.

Зазвонил телефон. Либби с восторгом наблюдала, как Тикет принёс мне мобильный. Это был Гай. Никогда раньше не была я так рада покинуть комнату. Тикет пошёл за мной, и когда мы оказались в моей спальне, я плотно закрыла за собой дверь.

– Извини, что пропустил твой звонок, – сказал Гай. – Поздравлю с получением работы!.. Кас?

Я услышала, что они включили на кухне музыку, и Либби снова засмеялась.

– Кас! Что случилось?

– Можно я приеду?

– Завтра?

– Нет, прямо сейчас.

– Все мужики – козлы! – заявил Гай. – Он тебе запудрил мозги, Кас. Да пошёл он! Я, кстати, был ничем не лучше Чарли, пока я не оказался… ну, понимаешь… в этом. – Гай постучал по своему инвалидному креслу. – Ни во что не ставил женщин, менял их как перчатки.

– Но я бы не сказала, что он плохо со мной поступил, Гай. Может быть, я просто всё неправильно поняла.

– Нет! И вообще забудь о нём. – Он приподнял моё лицо за подбородок и посмотрел мне в глаза. – Знаешь, может, будет лучше, если вы останетесь друзьями. К тому же ты можешь встретить кого-нибудь достойного на своей новой работе. Ну а если уж ничего не сложится, у тебя всегда будет Тикет.

– Ах, Гай! Я тебя люблю!

– Тогда давай поженимся, а Тикет будет нашим шафером.

Мы засмеялись, представляя два инвалидных кресла у алтаря и Тикета в попоне и с обручальными кольцами в зубах.

– Тебе бы вести колонку в газете «Советы дядюшки Гая», – предложила я.

– Чёрта с два! Это работа для Дома.

После небольшого обсуждения мы пришли к выводу, что мир нуждается в таких ребятах, как Дом. Многие люди то и дело жалуются из-за пустяков, их стакан всё время наполовину пуст.

– Он спас мою жалкую задницу, – признал Гай. – Он и ты.

Когда я вернулась домой, было уже за полночь. В квартире было тихо. Я выпустила Тикета в сад, а сама отправилась в свою комнату, гадая, осталась ли Либби на ночь. Я представила, как она спит в постели Чарли. С трудом я отмахнулась от этого образа.

Раздеваясь и сидя на кровати, я думала о Гае. Хотя он без конца шутил, он казался очень утомлённым. Обсудив со мной Чарли и отношения полов, Гай невзначай упомянул, что на днях он попал в больницу. Больше всего люди с травмой верхней части позвоночника боятся автономной дисрефлексии. Если мочевой пузырь переполнен, то обычно он опорожняется спонтанно. Но бывает и такое, что мочеиспускательный канал оказывается перекрыт. В результате чего поднимается давление и начинается сильнейшая головная боль. Без немедленного медицинского вмешательства такое состояние может привести к летальному исходу. Я знала, что это такое, потому что мы изучали это в колледже.

– Гай! Почему ты ничего мне не рассказывал?

Он замотал головой.

– Потому что я ненавижу говорить об этом. И я до смерти устал от всего этого. И от самого себя.

– Но ты мог умереть! Пожалуйста, обещай, что ты мне позвонишь, если что-то такое опять случится. Я обязательно приеду к тебе.

Он отдал мне честь:

– Слово скаута!

Устроившись в постели, я заметила несколько пропущенных звонков и голосовое сообщение на мобильнике.

Я так торопилась к Гаю, что забыла свой телефон дома.

– Привет, Кас! Это Эдвард. Эдвард Грейнджер. Ты звонила, я не смог ответить. Мне приятно, что ты нас не забываешь. – Судя по его голосу, он нервничал. – В общем, мы с Тинкербелл с удовольствием встретились бы с тобой и Тикетом. Позвони мне, и мы договоримся о встрече. Ладно. Э… Всего хорошего!

На следующее утро я проснулась в отличном настроении: у меня была работа, и всё было прекрасно. Но моё воодушевление немедленно угасло, как только я услышала в коридоре голоса.

– Увидимся вечером, сладкий?

– Да. Я зарезервирую нам стол, – ответил Чарли.

Было слышно, как они целуются.

Какое счастье, что я не призналась ему вчера! Я же могла всё испортить. Какой же я была идиоткой. Ведь было абсолютно очевидно, что Чарли видел во мне только друга.

Пару минут спустя из ванной до меня донёсся звук текущей воды. Я поклялась забыть о своих романтических чувствах к Чарли и, как посоветовал Гай, быть с ним просто соседями. Я должна была посвящать всё своё внимание новой работе. Заметив на прикроватной тумбочке мобильный телефон, я вспомнила о звонке Эдварда.

Настало время двигаться дальше.

Прошла почти неделя с тех пор, как я начала работать в «Опоре». В пятницу я должна была отправиться в Сток-Мандевилле вместе с моим коллегой Саймоном. Он работал в команде «Помощи и поддержки» и вёл курсы в реабилитационном центре города. Я сопровождала его, чтобы доходчиво описать содержание его курса людям с травмой позвоночника. Саймон уже пятнадцать лет был в инвалидном кресле после неудачной игры в регби. Сейчас этот сорокалетний мужчина обожал баскетбол и постоянно катался на велосипеде с ручным приводом. Но, что самое важное, он обучал инвалидов по всей стране навыкам управления инвалидным креслом. Мы с Домом посещали его курс, будучи пациентами в реабилитационной палате.

Покидая Лондон, я почувствовала облегчение, что эта рабочая неделя наконец-то закончилась. Понедельник был хуже всего – от переживаний я чуть с ума не сошла. По ощущениям было похоже на первый день в новой школе. Я всё время боялась сказать или сделать что-нибудь не так. Шарлотта, та самая женщина, которая проводила со мной собеседование, устроила небольшую экскурсию по офису, показав мне туалет и обеденную зону.

Когда она представляла сотрудников, я так старалась произвести хорошее впечатление, крепко пожимая им руки и не трогая свои волосы, что их имена тут же вылетели у меня из головы. Всего в офисе работает двадцать пять человек, не считая волонтёров. Шестеро моих новых коллег были в инвалидных креслах. Одна из них была слабовидящей, поэтому у неё на столе стоял огромный монитор. Мне в двух словах описали, как работает компьютерная система в офисе и как в неё входить. Также меня научили пользоваться телефонным коммутатором и большим списком добавочных номеров.

Целый день я провела, знакомясь с новыми коллегами. Джейн, начальник отдела по привлечению средств, показала мне расписание благотворительных мероприятий «Опоры» и рассказала, как благотворительные взносы увеличивают наш доход. Натан, менеджер по связям с общественностью, разъяснил, в чём заключается его работа, и как я вписываюсь в пятилетний план «Опоры». Он выдал мне справочник по трудовому праву и попросил подробно его изучить, чтобы в кратчайшие сроки проникнуться духом организации. Луис, член команды «Помощи и поддержки», детально описала мне процедуру обзвона людей, недавно получивших травму позвоночника. Я должна была попытаться уговорить их записаться на курсы «Опоры». К концу дня я была перегружена новой информацией настолько, что у меня разболелась голова. Ещё я испытывала нечеловеческую жажду, оттого что целый день ничего не пила, боясь провести большую часть дня в туалете. Вечером мы с Тикетом вернулись домой, и поскольку я была не в состоянии что-либо приготовить сама, я купила кебаб, тут же съела его и отправилась прямиком в постель.